When I was a child - Jeremy Brett

[801]

Вообще-то довольно обычная статья, и захотелось мне ее перевести изначально только из-за фотографии и нескольких предложений про хор в Итоне)))) Но сам процесс мне ужасно понравился))))
PS: Это где-то 90-й год, судя по отсылкам на даты
PSS: Перевод очень схематичный и русского я не знаю, поэтому заранее извиняюсь за все, что переврала

дайри что-то исказило, как всегда. большой скан статьи есть тут

---
Для меня все это началось 3 ноября 1933. Я начал жить имея все, о чем только мог мечтать ребенок. У нас был большой потрясающий дом на окраине Берксвеля, рядом с Ковентри, с теннисными кортами, кортами для сквоша, лошадьми и собаками и прекрасным террасным садом, обязанным своим появлением творческой натуре моей матери, Элизабет. Семья была разбалована просто до ужаса, так как мы держали три человека прислуги и еще четверо приходили, когда нужна была их помощь. Также мы обычно принимали у себя множество удивительных гостей; дверь была распахнута постоянно.
Наша жизнь на широкую ногу, я уверен, была по большей части видимостью. Не думаю, что мои родители сильно задумывались о деньгах. Скорее у них был хороший управляющий.
Мой отец, полковник Генри Уильям Хаггинс (мое настоящее имя Хаггинс) славноизвестный герой Первой Мировой, позже тихо живущий с доходов маленькой фирмы. В моих детских воспоминаниях он чаще всего представлялся верхом на лошади. Позже, когда началась Вторая Мировая, он отправился руководить армейским тренировочным лагерем в Северном Уэльсе.
Не так давно я возвращался туда, где раньше был мой дом. Людей, которые живут там сейчас, я никогда не встречал, однако они сразу же узнали меня. "Вы Джереми Бретт!", - спросили они, - "это же отпечаток вашей ладони здесь, на стене?". Это он и был. Когда мне было три, мы достраивали гостиную и моя маленькая рука оставила отпечаток на свежем цементном перекрытии.
Мою собственную собаку - а это был преимущественно Джек-рассел-терьер - звали мистер Бинкс. Когда мне было пятнадцать, мне пришлось отвезти мистера Бинкса, к тому моменту совершенно больного и практически потерявшего зрение, на его последний визит к ветеринару; тот сказал мне "Если любишь свою собаку, то поможешь ему справится с этим". Я не понимал, ни о чем он говорил, ни как он собирается лечить мою собаку. Мистер Бинкс умер у меня на руках. Я был так рассержен, что вышел из себя и ударил ветеринара. Я плакал и был до смешного расстроен. Это было не легкое расставание и с тех пор у меня никогда больше не было собаки.
У меня трое братьев. Быть на пять лет младше не самое приятное - приходилось донашивать их одежду, а на каникулах, когда они занимались чем хотели я вынужден был проводить свое время под присмотром няни. Глядя на братьев я чувствовал себя совсем малышом.
Конечно у меня была собственная команда невыносимых приятелей, однако довольно часто мне приходилось играть со своей кузиной Джоанной, потому что по возрасту мы были наиболее близки. Чтобы выразить свое негодования я дергал ее за волосы и обрезал ее косы, что ее порядком злило. Когда нам было уже по восемнадцать и никто насильно не заставлял нас проводить время вместе, мы стали добрыми друзями и сечас видимся довольно часто. Джоанна сейчас просто потрясающая бабушка.
Когда я был ребенком, мне нравилось развлекать других людей. В трехлетнем возрасте, когда мы проводили у себя сельские гуляния, на меня одели восхитительный костюм маленького эльфа и я принял участие в спектакле "Sing a Song of Sixpence". Думаю, что в том месте, где дрозды вылазят из пирога, я, в своем костюме эльфа, выглядел несколько неуместно среди дроздов, но это меня ничуть не смутило. Меня вообще ничего не смущало - этому я научился позже.
Приблизительно в том же возрасте произошел мой "кабаре дебют", когда я спел "Little Boy Blue" на представлении в Боунвилле, так как моя мать имела самое непосредственное отношение к семье Кэдберри.
После подготовительной школы (Эбберли-холл, Уорчестер), как и мои братья до этого, я поступил в Итон, где обнаружил, что носить ежедневно полосатые брюки и черный сюртук ужасно неудобно. Я чувствовал, что могу потеряться в трясине этих траурных нарядов.
Единственное, что выделяло меня, был очень хороший певческий голос, который переливался подобно трелям жаворонка. После того, как наш учитель музыки, Сидни Уотсон, дал мне сольные партии в хоре, мне начали приходить письма от сестер моих одноклассников, которые просили автограф - и я даже сделал запись. А потом голос сломался. В какой-то момент я заметил, что не достигаю верхней ноты и понял, что утратил что-то навсегда.
Уже будучи актером я пел, как ведущий баритон в "Веселой вдове" BBC, а в фильме "Моя прекрасная леди", как Фредди, я спел "On the street where you live". Но мой голос больше не был исключительным.
Мои братья закончили Оксфорд или Кембридж, двое из них стали художниками, а третий - архитектором. Мой сын, Девид Хаггинс, пошел по их стопам. Он был превосходным студентом - the creme de la creme - выиграл стипендию Кембриджа и стал художником. (Девид мой сын от первого брака, с актрисой Анной Месси. Я женился повторно и сейчас вдовец, так как моя жена, Джоан, умерла пять лет назад)
Я же выбрал другой путь, отличный от своих братьев, после того, как был буквально поражен игрой Лоуренса Оливье в "Грозовом перевале". Позже, увидев его в седле, в "Генри V", я понял, что смогу последовать его примеру, так как тоже умею ездить верхом. Мне следовало бы готовится к университету, но в возрасте 17-ти лет я поступил в "Central School of Speech and Drama" в Лондоне.
Четырьмя годами раньше произошло еще одно довольно значительное событие. В списке обязательного чтения для каникул нам задали изучить книги сэра Артура Конан Дойля о Шерлоке Холмсе. Я неохотно отложил истории о Бигглзе, чтобы посвятить свое время этой досадной обязанности. Доктор Уотсон мне понравился, однако Холмс был ужасным всезнайкой.
Когда мне предложили сыграть Холмса на телевидении - после того, как много лет подряд я играл романтических героев - не знаю как мне удалось убедить себя, что во мне есть хоть что-то от этого человека.
Но мое представление о нем, похоже, все-таки имеет право на существование. Я играю Холмса уже семь лет и зрители по прежнему любят его.